Человек приходит в твою жизнь, акт самостоятельности, и следом, как хвост с полновесным округлым кончиком, тянется предел, борозда в пыли, ордината, дорога из хлебных крошек. Идея, абстракция, имеющая массу, размер и некую форму, предчувствие, частокол из ровных, одна к одной, зарубок и насечек. Проще говоря, раскиданное комком копошащихся молекул знание того, сколько человеку дано прав и попыток. Граница терпения, предельная высота над уровнем моря, выше которой только голое разреженное пространство и предполагаемо болезненный спуск, физически изнуряющее расставание. Можно сказать, круг знакомст вроде горной цепи — холмы и Эвересты. Когда видишь человека в первый раз, не говоришь ничего по сути и пока особо не думаешь, но знание формируется в памяти, подкорке с готовностью давно забытого, важного, фундаментального. Готовность прощать, зубами вцепившись в собственную руку, или пружиной закрученная готовность махнуть рукой. Седьмое чувство, может быть — степени принадлежности.
Обычно, проходя мимо, я наступаю этим фоновым колебаниям на голову, но не всегда.