шесть вопросов от рэнт коэн
1. Какой должна быть ситуация, чтобы ты чувствовала стыд за другого человека?
В данный период жизни это в принципе нетипичная для меня эмоция, и вопрос неожиданно сложный. Припомнить нечто подобное не получается, но гипотетически это ситуация, в которой очень близкий человек намеренно причиняет вред третьей стороне.
Близость должна быть исключительной, той, что предполагает взаимопроникновение и прочную связь между упоминаемым человеком и мной, иначе я не почувствую причастности к произошедшему вообще. Нанесение вреда произвольного свойства в данном случае я рассматриваю как процесс, растянутый во времени. Обдуманный, если угодно, спланированный. Не как одномоментное действие.
Тем не менее, даже в описанной ситуации стыд будет недоминирующей, мимолетной эмоцией и быстро уступит место иным висцеральным шевелениям.
2. Насколько серьёзно для тебя искусство и фотография в частности? Если не его, то что ты считаешь своим kind of предназначением?
Что касается вопроса о предназначении, могу ответить так — я буду делать то, что получается у меня хорошо, до тех пор, пока это будет получаться у меня хорошо. Если я обнаружу, что хорошо строю муравейники, время от времени я буду строить по одному хорошему муравейнику. Я считаю, что мое предназначение — воздействовать на окружающий мир так хорошо, как я могу в тот или иной момент в силу внутренних и внешних обстоятельств. Способ вторичен, хотя я не отрицаю наличие у себя определенных склонностей — например, к фотографии. К визуальной составляющей искусства в целом.
Те вещи, которые я создаю, не вызывают у меня значительных эмоций в своей конечной форме, тем не менее, я чувствую необходимое высвобождение колоссальных масштабов в процессе их создания. Напротив, чужое творчество, если оно резонирует с моими предпочтениями, пробегает по всему спектру сильнейших переживаний, хотя и в специфическом ключе. Скажем, глубину сюжета целой книги поглотят пять минут, в течение которых я буду вынужденно плакать над отдельным абзацем, на мой взгляд совершенным по форме. Вынужденно потому, что это неконтролируемая физическая реакция на избыточную силу внутренних колебаний. Мастерски подобранные слова обладают этим феерическим свойством выбивать из меня скелет.
Цветовое сочетание может занимать меня сильнее, чем картина в целом.
Подводя итог: искусство первостепенно важно для меня как площадка для разного рода взаимодействий и обменных процессов, форма вторична, но, безусловно, тоже играет свою роль. Деятельность в области искусства играет роль физиологической потребности, во многом схожей с употреблением пищи.
3. Есть ли вещи и люди, про которых ты однозначно можешь сказать: они меня создали, они кардинально изменили меня и мою жизнь?
Да, такой человек есть, это Владлена Шевелева, она же Влад BellZ.
4. В какой мере ты зависишь от физических и духовно-эстетических удовольствий? Какие из них для себя особенно выделяешь?
Я абсолютный гедонист и воинствующий эстет. Элаборируя... jesus. Хороший и простой пример того, что бездуховно-эстетическая составляющая сидит у меня на загривке с хлыстом и моргенштерном, начинается и заканчивается тем, как я выбираю одежду: если неидеален цвет, состав, форма пуговиц, форма отверстий в пуговицах, я вряд ли остановлюсь даже на очень хорошей вещи. Я буду мерзнуть без свитера или пальто из чистого эстетического упрямства. Даже образ "гопник из спального района" в моей интерпретации подается под соусом "бита должна быть правильного цвета и формы". Я не шучу.
Тем же принципам подчинены все сферы моего существования. Единственная вещь, которую я крайне редко приношу в жертву красоте и личным представлениям о ней — комфорт, душевный и физический.
Если выделять абсолюты, это: хорошая и качественная музыка (включая классику, всегда), литература того же порядка. Все, что завязано на визуальном восприятии. Хорошая и качественная одежда, обувь, аксессуары, потому что это по старой памяти доставляет мне удовольствие и привносит элемент игры в земную размеренность. Я по-прежнему питаю слабость к тому, что считаю классом в людях. Люблю детали.
Физически я завишу от малочисленных гастрономических пристрастий вроде качественного темного шоколада.
5. Что или кто порой побуждает тебя сменить направление движения в творчестве? До какой степени ты отталкиваешься от других людей, нежели от внутреннего чувства?
Здесь я по-прежнему в ложе с биноклем и подчиняюсь настроениям, комплексным и односоставным. Люди, которые способны влиять на меня в значительной степени на сколько-нибудь постоянной основе, давно мне не встречались, к сожалению.
6. Есть ли на Земле место, которое ты про себя называешь своей Родиной духа? То место, куда ты всегда и отовсюду в конце возвращаешься? Куда ты навсегда можешь однажды уехать, чтобы остаться?
Территориально это, подозреваю, Скандинавия. Уеду туда не одна. Больше пока ничего не могу сказать.