Всё сильнее мое убеждение в том, что Дьявол в религии — это персонификация всего дикого, непокорного, гордого, свободного и, как следствие, очень неудобного. Невозможно править тем, в ком горит хтонический огонь, поэтому любое существо, из глаз которого смотрит бездна, и мощь, и природа, и род, нужно объявить врагом, таким, чтобы даже мысль о нём пробуждала чувство вины и страха. Виноватым и стыдящимся править очень просто. Изуверская гениальность сквозит в этом подсаженном страхе перед утратой души, перед тёмной силой, которая заставляет свечку коптить. Покажите мне ревущее пламя, которое боится ветра, а я покажу вам свечку, которая боится сквозняка. Дрожащий человек, просыпающийся среди ночи в облаке пота и духоты, ощупывает душу и в каждом углу видит Дьявола, дичь и сумрак, тянущиеся к нему, крадущие у него, а где Бог? Дьявол стремится из леса и земли, из потаенного и жаркого, без молитвы и без иконы, и нету мочи смотреть ему в лицо.
Удивительно.
Поэтому любая классическая религия видится параллелью то к сказкам Гримм, то к Молоту Ведьм. Есть Боги, которых придумал человек по своему подобию, и есть настоящие Боги, для которых человек, когда мог, измыслил имена, и не более.