shoots to kill, but aims to please
— У меня новая ценная мысль.
— Погоди, я себе налью.
— Если упрощать. Возьмем жизнь как незамкнутую систему с трехмерной пространственно-временной шкалой.
— Нельзя ли еще упростить? Заметь, я употребил интеллигентный оборот, чтобы не казаться тем идиотом, которым себя почувствовал.
— Энтропия обратно пропорциональна величине отрезка —
— Я знаю, ты можешь разговаривать как нормальный человек. Кто-то даже научил тебя материться. Давай, постарайся ради меня и этого стакана с коньяком.
— Короче, я считаю, что жизнь максимально неупорядочена в минимальных масштабах. С увеличением хотя бы одного из показателей, так то временного или пространственного промежутка экспоненциально... емае, в геометрической прогрессии растет вероятность того, что удастся подчинить шкалу событий той или иной... э... математической формуле. Закономерности. Блять, слово забыла. Упорядочить?
— Переходи к сути, потом будешь виснуть над словом.
— В общем, я считаю, что вселенная в экзистенциальном понимании слова — кунсткамера симметрии. То есть, в физическом плане это тоже верно, но —
— Не отъезжаем. Слушай, представь, что втираешь свои теории второкласснику. Если ты скажешь ребенку "экзистенциальный" с таким выражением лица, он испачкает штаны. Три слога максимум. И не надо сейчас шутить, закрой рот.
— ... окей, так вот. Э.
— Женщина, ты чего?
— Слоги считаю.
— Бля. Выпьешь?..
— ...сколько там видов симметрии в трехмерном пространстве, шесть? Семь? Чудовищная поливариантность и до идиотизма короткий срок годности раздаваемых мощей, условно, тащат за собой специфическую близорукость. Но время от времени торкает, кусок гигантской системы внезапно умещается в крохотных мозгах, и начинает мерещиться, что во всем есть какая-то задумка. Простой пример из жизни, семейный. Накануне семнадцатого года прабабка вышла замуж за белого офицера, родила ему дочь. Начались зачистки, большевики за шкирку подтаскивали неугодных к сараю и расстреливалина глазах у семей, не давая прикрыть подштанники. Бабушка натянула на мужа женское платье, обернула тряпьем, сунула в руки младенца и положила в кровать лицом к стене. Обошлось бы, но младший брат, в отличие от старшего, трусы носил правильного красного цвета, и сарай все-таки изрешетили. Прадед родился на территории Турции в девятисотом году, тогда это, само собой, была Османская империя. В пятнадцатом начались зачистки. Дед дружил с курдом, тот предупредил, что за семьей придут. В семье, к слову, шестьдесят два человека — и ни одного параноика. Мелкому никто не поверил, дали по мозгам, отправили спать. Утром деда погнал овец на пастбище, вечером вернулся и нашел в хлебных ямах шестьдесят трупов с перерезанными глотками. Выжил двоюродный брат, бог знает, как, ночью они вброд перешли Аракс и рухнули лицом в землю восточной Армении. Где-то на территории СССР дед с бабушкой и познакомились, кажется, лет через десять.
— Мрачная симметрия мрачная.
— Коньяк поставь на место, животное. Хочешь послушать, как умер четырехлетний бабушкин брат?
— Ты можешь рассказать что-нибудь про жизнь? Утверждающее.
— Могу про чукчей-алкоголиков.
— Иди к черту.

@музыка: 65daysofstatic - radio protector

@темы: i've reserved a spot in special hell